Жан поль марат роль в революции. Жан Поль Марат: краткая биография. Смотреть что такое "Марат, Жан-Поль" в других словарях

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

✪ Друг народа Жан-Поль Марат.

Субтитры

Врачебная и научная деятельность

Потеряв родителей, Жан-Поль зарабатывал на жизнь уроками и врачебной практикой, переезжая из города в город. Более 10 лет прожил в Англии и Голландии и выступил здесь с рядом книг и брошюр, сразу создавших ему многочисленных врагов страстностью тона и резкими нападками на авторитеты. Есть сведения, что он собирался принять британское подданство для женитьбы на Анне-Летиции Эйкин .

В 1773 году он издал книгу «О человеке, или Принципы и законы влияния души на тело и тела на душу» (фр. «De l’homme ou des principes et des lois de l’influence de l"âme sur le corps et du corps sur l"âme» ) (Амстердам), вовлекшую его в полемику с Вольтером ; за ней последовала революционная брошюра «Цепи рабства» (англ. «The chains of slavery» Лондон, 1774; франц. изд. «Les chaînes de l’esclavage», Париж, 1792 и сл.).

К этому же времени относятся его естественнонаучные труды, существеннейший недостаток которых - неимоверное высокомерие в отзывах о таких учёных, как Ньютон , д’Аламбер , Лавуазье . Марат нападал и на тех исследователей, которые готовы были с вниманием отнестись к его опытам, как, например, А. Вольта. Среди поклонников научных талантов Марата был его будущий политический противник Ж. П. Бриссо. Бриссо нападал на Французскую Академию, не признававшую Марата. Представляют интерес мысли Жана-Поля об использовании электричества в медицине. В 1775 году Эдинбургский университет присудил ему степень доктора медицины. С 1779 по 1787 г. Марат состоял врачом в придворном штате графа д’Артуа .

21 сентября 1794 года тело его было перенесено в Пантеон , но 8 вантоза III г. (26 февраля 1795) удалено из него и перезахоронено на кладбище у церкви Сент-Этьен-дю-Мон .

Увековечение имени и памяти Марата в СССР

В 1921 г. именем «Марат» был назван флагман Краснознамённого балтийского флота, бывший линкор «Петропавловск ». (В 1943 г. линкору было возвращено его прежнее название).

В СССР выходили апологетические биографии Марата (например - в серии ЖЗЛ и серии ПР), а также публиковались некоторые его произведения.

Киновоплощения

Примечания

идентификатор BNF : платформа открытых данных - 2011.
Sycomore / Assemblée nationale
SNAC - 2010.
LIBRIS - 2012.
Черейский Л. А. Пушкин и его окружение / АН СССР. Отд. лит. и яз. Пушкин. комис. Отв. ред. В. Э. Вацуро. - 2-е изд., доп. и перераб. - Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1989. - С. 50-51.
Rodgers, Betsy. Georgian Chronicle: Mrs Barbauld & her Family. London: Methuen & Co. Ltd. (1958), 44.
Françoise Thelamon, Olivier Dumoulin, Jean Pierre Vernant, Olivier Dumoulin, Françoise Thelamon. Autour des morts . - Univ Rouen Havre. - С. 255. - 449 p. - ISBN 9782877756082 .
vulica.by/marata.html
https://ru.wikipedia.org/wiki/улицы_Краматорска

Литература

Марат Ж. П. Памфлеты. / Под ред. со вступит. статьей и коммент. Ц. Фридлянда. - М.-Л.: Academia, 1934. - 856 с.
Марат Ж. П. Памфлеты. / Под общ. ред. Ф. Кон. - М. : Соцэкгиз, 1937. - 135 с.
Марат Ж. П. Избранные произведения: В 3-х т. / [Отв. ред. акад. В. П. Волгин]. Сост.: Акад. В. П. Волгин и А. З. Манфред. Пер. С. Б. Кана. Вступ. статья А. З. Манфреда. Коммент. В. М. Далина. - М.: Академия наук СССР, 1956.
- Т. 1: До революции. - 360 с.: п.
- Т. 2: От начала революции до Вареннского кризиса. - 316 с.: п.
- Т. 3: От бегства короля до падения монархии. / Пер. с коммент. В. М. Далина. - 420 с.: п.
Левандовский А. П. Сердце моего Марата: Повесть о Жане Поле Марате.. - М. : Политиздат, 1975. - 478 с. - (Пламенные революционеры).
Валовой Д., Валовая М., Лапшина Г. Дерзновение. - М. : Молодая гвардия, 1989. - С. 60-78. - 314 с.
Дюма А. Собрание сочинений. Т. 48. Инженю. Пер. с франц. Л. Токарева. Комментарии Т. Гиоевой, Ф. Рябова. Иллюстрации Е. Ганешина. - М.: Арт-Бизнес-Центр, 2000. - 640 с.
Вагман И. Я., Вукина Н. В., Мирошникова В. В. 100 знаменитых тиранов. - Харьков: Фолио, 2003. - С. 322-326. - 510 с. - (100 знаменитых).

Иностранная литература

Выдержки из сочинений М. напечатал Vermorel («Œuvres de Marat», 1869),
подробную биографию написал Alfred Bougeart («Marat», 1865; в приложении полная библиография трудов М.).
См. ещё Ch. Brunet, «Marat, dit l’Ami du peuple» (1862);
Louis Combes, «Episodes et curiosités révolutionnaires» (1872);
Aulard , «L"éloquence parlementaire pendant la révolution française. Les orateurs de la Législative et de la Convention» (П., 1885).
Jean-Paul-Marat - Œuvres Politiques 1789-1793 (10 vol.), textes et guide de lecture établis par Jacques De Cock et Charlotte Goëtz, Pôle Nord, Bruxelles, 1989-1995.
Marat corrigé par lui-même, Chantier Marat 1, Pôle Nord, Bruxelles, 1990.
Marat en entier et plus que Marat, Vrais et faux journaux de Marat à la Bibliothèque de Lunel (Chantier Marat 5), Pôle Nord, Bruxelles, Montpellier: Centre d’Etude du XVIIIe siècle, 1995.
Marat: Sur le Jugement du chef de l’Exécutif, Chantier Marat 6, Pôle Nord, Bruxelles, 1998.
Marat en famille: la saga des Mara(t) (2 vol. Chantiers Marat 7-8), Pôle Nord, Bruxelles, 2001
Plume de Marat - Plumes sur Marat, pour une bibliographie générale, Chantiers Marat 9-10), Pôle Nord, Bruxelles, 2 vol., 2006.

Источник

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Ссылки

	Марат, Жан-Поль в Викицитатнике
	в Викитеке
	Марат, Жан-Поль на Викискладе

Жан-Поль Марат (фр. Jean-Paul Marat). Родился 24 мая 1743 года в Будри, Невшательское княжество (ныне - кантон Невшатель) - умер 13 июля 1793 года в Париже. Политический деятель эпохи Великой французской революции, врач, радикальный журналист, один из лидеров якобинцев. Известен под прозвищем «Друг народа», в честь газеты, которую он издавал с сентября 1789. Вместе с М. Робеспьером руководил подготовкой восстания 31 мая - 2 июня 1793, отнявшего власть у жирондистов. Один из наиболее ярых сторонников якобинского террора, заложивший основы революционной диктатуры. Убит Шарлоттой Корде.

Родился в Швейцарии. Получил хорошее образование в доме отца Жана-Батиста Мара (1704-1783), довольно известного врача. Младший брат Давид в 1784 году уехал на постоянное жительство в Санкт-Петербург, где преподавал в Царскосельском лицее (в том числе у Пушкина).

В 1773 году он издал книгу «О человеке, или Принципы и законы влияния души на тело и тела на душу» (фр. «De l’homme ou des principes et des lois de l’influence de l"âme sur le corps et du corps sur l"âme») (Амстердам), вовлекшую его в полемику с ; за ней последовала революционная брошюра «Цепи рабства» (англ. «The chains of slavery» Лондон, 1774; франц. изд. «Les chaînes de l’esclavage», Париж, 1792 и сл.).

К этому же времени относятся его естественнонаучные труды, существеннейший недостаток которых - неимоверное высокомерие в отзывах о таких учёных, как , д’Аламбер, Лавуазье. В 1775 Эдинбургский университет присудил ему степень доктора медицины. С 1779 по 1787 г. Марат состоял врачом в придворном штате графа д’Артуа.

В 1779 г Французская Академия наук, разобрав мемуар Марата об огне, электричестве и других явлениях, нашла, что опыты его новы, точны и успешны, метод оригинален. Франклин присутствовал при одном опыте Марата, когда тот пытался доказать, что резина проводит электричество, но раскрыл обман (в резину была положена иголка) и отказался присутствовать при других «опытах». Вопреки распространенному убеждению, Франклин прислал лишь одно письмо Марату - поздравление с Новым годом, что не мешало Марату распространять слухи о том, что Франклин ведет с ним переписку.

В 1780 г. он представил на конкурс свой «Plan de législation criminelle» (Невшатель, 1780) (План уголовного законодательства), в котором он примыкает к школе криминалистов-филантропов. Некоторые идеи этого трактата (необходимость заботиться о том, чтобы позор от наказания не распространялся на неповинные семьи преступников) были усвоены императором Иосифом II. Высказываясь в духе просветительной эпохи о правах низших классов, Марат проводит, между прочим, мысль, что «никакой избыток не должен принадлежать кому-либо по праву, пока есть люди, нуждающиеся в насущном».

В 1789 г. он написал «Дар отечеству» («Offrande à la patrie»), «Tableau des vices de la constitution anglaise», составил проект установления конституционной монархии и наконец начал издавать газету «Друг народа» («Ami du peuple») , выходившую с 12 сентября 1789 г. по самый день смерти Марата, под разными названиями. Целью этого издания было изобличение врагов народа, причём Марат с одинаковой резкостью обрушивался на королевскую семью, на министров и членов национального собрания. «Друг народа» много способствовал распространению среди народа, особенно в Париже, крайнего революционного фанатизма; его читали нарасхват, популярность его выразилась и в многочисленных циркулировавших тогда подделках под него.

Ожесточённый тон газеты вызвал преследования Марата. Он принужден был скрываться в подвалах, не покидая, однако, своей работы; один раз даже бежал в Англию - но эти гонения придали ему лишь ещё больше энергии и сделали его более свирепым: он стал говорить о необходимости обновления общества принесением в жертву сотен и тысяч голов изменников.

В конце 1791 г. он переселился в Лондон, где занялся составлением книги: «Ecole du citoyen», но в апреле 1792 г. вернулся в Париж и с удвоенной энергией взялся за издательство. Нападения на него жирондистов, требовавших привлечения его к суду за подстрекательство к убийствам, вызвали в нём страшную к ним ненависть, тем более, что его печатные станки опять стали уничтожать и опять ему пришлось прятаться по подвалам. События 10 августа дали ему власть и влияние. В этот день он распространил в городе плакат, в котором призывал к умерщвлению всех антиреволюционеров. Он был избран в члены наблюдательного комитета коммуны и своей проповедью сильно содействовал сентябрьским убийствам; он же подписал и, вероятно, редактировал циркуляр комитета коммуны, в котором эти убийства оправдывались и провинцию приглашали последовать примеру Парижа (потом, однако, он отрицал своё участие и называл сентябрьские события «несчастными»).

Избранный в конвент от Парижа, он занял место во главе монтаньяров и стал главной мишенью жирондистских ораторов. Жирондисты настояли наконец на предании его суду за опубликованное им в качестве президента якобинцев воззвание, в котором он заявлял, что конвент заключает контрреволюцию в недрах своих. Несмотря на протесты Дантона, Марат 14 апреля 1793 г. был призван к суду за проповедь роспуска собрания и призыв к убийству и грабежам; доказательства были взяты из разных номеров его газеты. 24 апреля 1793 г. революционный трибунал единогласно оправдал его, и он с триумфом был приведён обратно в конвент. Теперь вся его деятельность устремилась на уничтожение жирондистов; он был одним из главных виновников их проскрипции.

Страдая от тяжёлой кожной болезни, Марат не выходил из дома и для облегчения страданий постоянно принимал ванны; во время одной из них 13 июля 1793 года, его посетительница, дворянка Шарлотта Корде предложила ему новый список «врагов народа». Пока обрадованный Марат записывал их имена, Шарлотта заколола его кинжалом. Марат умер, успев лишь крикнуть: «A moi, ma chère amie!» (Ко мне, моя подруга!). 16 июля его тело с большим торжеством было похоронено в саду клуба Кордельеров; сердце покойного было извлечено и помещено в зале заседаний клуба. В честь Марата были ненадолго переименованы Монмартр (Montmarat) и город Гавр.

21 сентября 1794 года тело его было перенесено в Пантеон, но 8 вантоза III г. (26 февраля 1795) удалено из него и перезахоронено на кладбище у церкви Сент-Этьен-дю-Мон.

После Октябрьской революции 1917 г. в России имя Марата как одного из основателей революционной диктатуры и революционного террора было увековечено в названии многих объектов в СССР. В Москве существовали Большой и Малый Маратовские переулки (ранее Курбатовы, ныне Ордынские), названные по кондитерской фабрике имени Марата.

В Санкт-Петербурге есть улица Марата. Улица Марата есть также в Нижнем Новгороде, Новороссийске, Новосибирске, Пензе, Севастополе, Курске, Калининграде, Екатеринбурге, Омске, Иркутске, Красноярске, Ижевске, Перми, Ульяновске, Минске, Мурманске, Тайшете, Туле, Калуге, Мичуринске, Калинковичах и др.

В 1921 г. именем «Марат» был назван флагман Краснознамённого балтийского флота, бывший линкор «Петропавловск». (В 1943 г. линкору было возвращено его прежнее название).

В советское время (особенно до войны) получило распространение мужское имя Марат, считавшееся интернациональным.

Жан-Поль Марат - одна из ярчайших фигур Французской Революции 1789-1799 гг. Родился в 1743 году 24 мая в Швейцарии. Погиб во Франции 13 июля 1793 года. Профессиональные занятия: врач - публицист – политический деятель.

В 16 лет в Париже Марат приступает к изучению естественных наук и философии. С 1765 года продолжает образование в Эдинбургском университете, а в 1775 - получает степень доктора медицины. По возвращении в Париж становится известным среди придворной знати врачом. Помимо врачебной практики занимается научными исследованиями природы огня, света, электричества и впервые в истории медицины применяет лечение электрическим разрядом.

С началом революции Марат оставляет медицину и организует газету под названием "Друг народа". Этим же именем он подписывает свои статьи, обвиняющие жирондистов в предательстве революционных идей и лицемерии. Скрываясь от преследования своих политических противников, Марат вынужден уехать в Лондон, но продолжает нелегально издавать газету.

В июне 1790 года среди нового правительства усиливается влияние радикальной партии, и Марат возвращается в Париж. Газета "Друг Народа" становится настоящим боевым листком революции. Марат публикует воззвания с разоблачениями заговоров министров, депутатов, и требует публичных казней для изменников. Несмотря на усиливающуюся травлю со стороны членов Конвента, Марат и его газета становятся чрезвычайно популярны среди народа.

Яростно пропагандируя революционный террор, Марат оставался вне революционных партий. В сентябре 1792 года его выбирают депутатом в Национальный Конвент республики. Марат примыкает к монтаньярам. Противоположная группировка жирондистов становится его непримиримыми врагами. В 1793-м они добиваются официального суда над Маратом. Его обвиняют в клевете и призывах к насилию. Подсудимый произносит в свою защиту поистине триумфальную речь, толпа рукоплескала ему, а революционный трибунал полностью оправдал его.

Пламенные речи Марата не пропали даром. 2 июня 1793 г. из Конвента большинством голосов исключаются 29 жирондистов. Часть их скрывается в нормандском городке Кан. Там с ними сближается Шарлотта Конде, идейная поклонница Жиронды. Она разрабатывает план убийства Марата. Явившись якобы с важным доносом, Конде выбирает удобный момент и наносит Марату смертельный удар ножом.

После смерти популярность Марата стала культовой. Во Франции воздвигались бюсты в его честь. В 1921 году русский военный корабль «Петропавловск» по просьбе команды стал называться «Марат». Именем Марата названы улицы многих российских городов.

Наверняка, у вас есть тоже человек, которого вы считаете образцом для подражания. Возможно, плакат с его изображением висит у вас дома, а может быть таких людей для вас даже несколько. В таком случае удачным решением будет приобретение электронной фоторамки в интернет-магазине Сотмаркет. Устройство с одной стороны позволяет наслаждаться изображением, заменяя бумажную фотографию, с другой стороны его можно использовать как монитор. Размещение нескольких изображений в памяти электронной фоторамки - тоже огромный плюс. Здесь поместятся и просто красивые картинки, и фото ваших родных и близких, и даже различные настраивающие на позитив изображения.

Закон исполняется без обмана, и мудрость в устах верных совершается,
(Книга премудрости Иисуса, сына Сирахова 34:8)

Настоящее имя - Жан-Поль Марат

Характер - жестокий, целеустремленный

Темперамент - сангвинический

Религия - протестант

Отношение к власти - трепетное

Отношение к подданным - безразличное

Отношение к любви - холодное

Отношение к лести - благосклонное

Отношение к материальным благам - безразличное

Отношение к собственной репутации - трепетное, внимательное до мелочей

Жан-Поль Марат по прозвищу «Друг народа», один из вождей и основной идеолог французской революции (1743-1793)

Несмотря на весь тот кровавый фанатизм, которым отличалась французская революция, которую некоторые склонны называть «Великой», ни один из ее вдохновителей не был столь одиозной и отвратительной фигурой, как Жан-Поль Марат, самонадеянно и выспренно называвший себя «другом народа».

«Говорят, что революция - «великая переоценка ценностей», - писал философ и публицист Марк Алданов. - Это неверно. Ценности переоцениваются до революций - Вольтерами и Дидро, Герценами и Толстыми. Потом и старые, и новые ценности размениваются на мелкую истертую монету и пускаются в общий оборот. Революция - великое социальное перемещение, оценка и переоценка людей, для которых она создает новые масштабы деятельности: для одних из маленьких большие, для других - из больших маленькие. Если б Ленин умер в 1916 году, то в подробных учебниках русской истории ему, может быть, отводились бы три строчки. Для людей, подобных «другу народа», революция - это миллионный выигрыш в лотерее - иногда, как в анекдоте, и без выигрышного билета. Говорю, разумеется, о «славе»: личные практические последствия могут быть неприятные, как это доказала Шарлотта Корде. Французская революция дала Марату то, чего его лишали и Ньютон, и Лавуазье, и Вольтер. Мелкий литератор, неудачный физик, опытный врач-венеролог получил возможность выставить свою кандидатуру в спасители Франции. У Мирабо, у Лафайета, у Кондорсе, у Бриссо были выигрышные билеты; все они годами ставили именно на эту лотерею. Марат, как очень многие другие, выиграл без билета - кто до революции знал, что он «друг народа»?»

Марат, знаменитый оратор французского Национального собрания и известный журналист, был некрасив. Как тут не вспомнить сакраментальное: «Бог шельму метит». Коротышка, ростом менее пяти футов, с бледным лицом, на котором маниакальным блеском горели глаза, он внушал окружающим страх и омерзение.

Марат был певцом насилия в его чистейшем виде, кровожадным жрецом богини смерти, вместо ножа орудовавшим словами. Безумный в своей серьезности и решительный в своей свирепости, он упивался насилием, жаждал его, служил ему. Потоки крови, проливаемые по его призывам, - а это были именно потоки, а не ручейки - никак не могли залить адское пламя, бушевавшее в душе Марата.

Он ненавидел людей, еще больше ненавидел хорошо одетых людей, а тех, кто хоть чем-то превосходил его, ненавидел втройне. Его газета «Друг народа» стала орудием для сведения кровавых счетов с обществом, вдохновителем убийств и глашатаем побоищ.

Его с великими почестями похоронили в парижском Пантеоне, установили ему памятник на площади Карусели и переименовали в его честь город Гавр и даже Монмартр, который стал называться Монмаратом. Но очень скоро останки Марата оказались буквально выброшенными в грязь, памятник был снесен, а Гавру и Монмартру вернули исконные имена. И верно - имена маньяков и злодеев недостойны увековечивания. Забвение да будет их уделом...

Несмотря на то что Марат, по свидетельству некоторых современников, был «мерзок, словно жаба», он все же пользовался некоторым успехом у женщин.

Три женщины оставили яркий след в жизни Марата, и первой была англичанка по имени Анна-Летиция Барбо.

Анна-Летиция Барбо, в девичестве носившая фамилию Эйкин, родилась в один год с Маратом в семье английского сельского священника. Джон Эйкин, отец Анны-Летиции, служил Богу в пресвитерианской церкви небольшой деревни Кибуорт, находящейся юго-восточнее древнего города Лестер, заложенного еще римлянами.

Джон Эйкин был человеком передовых взглядов и детям своим постарался дать как можно больше знаний. Анна-Летиция получила в отчем доме прекрасное образование. Девушка легко выучила французский и итальянский языки, читала на латыни и греческом, недурно разбиралась в философии, а при необходимости могла поучаствовать и в религиозном диспуте. Но больше всего ее привлекала художественная литература, чтение которой, надо признаться, преподобный Джон Эйкин считал бесполезным занятием, делая исключение лишь для классиков древности.

По иронии судьбы, сразу двое его детей стали писателями - дочь Анна и сын Джон, вначале выучившийся на врача, а уже после взявшийся за перо.

Анна была красива (красота досталась ей от рано умершей матери), немного легкомысленна и, как и положено молодой девушке, втайне от всех баловалась сочинением стихов, поверяя бумаге свои невинные девичьи мечты. Отец любил ее больше прочих детей и втайне, про себя, ужасался при мысли о том, что когда-нибудь его дочь выйдет замуж. Нет, преподобный Эйкин искренне желал дочери счастья и совсем не хотел видеть ее в рядах «синих чулков», которых в Англии всегда хватало. Ему просто трудно было представить разлуку со своей обожаемой Анной.

Когда Анне исполнилось пятнадцать лет, Эйкины переехали в Уоррингтон, где преподобный Джон Эйкин получил должность профессора теологии в местной академии.

Здесь, в Уоррингтоне, Анна и встретила швейцарца Жан-Поля Марата, преподававшего французский язык в той же академии, где трудился на ниве просвещения и ее отец. Чужеземец Марат был кальвинистом, поэтому поначалу он весьма нравился преподобному Джону Эйкину, человеку довольно мягкому во всем, кроме вопросов веры. Марат был вхож в дом Эйкинов, где и познакомился с Анной.

Он был некрасив, это так, но умен, умел красиво выражать свои мысли (а уж мыслей-то в его голове было полным-полно), разбирался в поэзии и писал сам. Правда, писал вещи, не совсем близкие Анне по духу, но тем не менее...

Анне было уже тридцать, по тем временам - чуть ли не середина зрелого возраста. Молодость давно канула в прошлое вместе с женихами. Честно говоря, с женихами Анне не везло - насколько их привлекала ее красота, настолько отталкивал острый язычок. Анна привыкла говорить то, что думала, вдобавок она была наблюдательна и остроумна, отчего могла высмеять поистине беспощадно.

Кое-кто утверждает, что именно Марат был редактором первого сборника стихотворений Анны, увидевшего свет в 1773 году, но это утверждение не выдерживает критики. Навряд ли Марат столь хорошо владел английским и чувствовал английскую поэзию, чтобы взяться редактировать стихи на этом языке.

Постепенно интерес перерос в приязнь, а приязнь в нечто, похожее на любовь. Марат даже намеревался получить британское подданство, чтобы жениться на Анне.

Был ли он на самом деле влюблен в Анну или просто играл в любовь, желая осесть и закрепиться в Англии, где надеялся быть оцененным по достоинству, сейчас сказать трудно. Тем более что дружбе Анны-Летиции Эйкин с Маратом было не суждено длиться долго - после одной некрасивой истории, связанной с присвоением чужих денег, Марат был вынужден покинуть Уоррингтон.

Анна если и скучала по нему, то недолго - в 1774 году она вышла замуж за потомка французских гугенотов Рошмоне Барбо, с которым и прожила всю жизнь, овдовев много позже смерти Марата.

В Англии Жан-Поль Марат прожил одиннадцать лет - с 1765 по 1776 год. Учился, преподавал, пытался прославиться как философ и врач, публиковал свои произведения, а втайне от всех занимался менее благовидными делами - брал деньги в долг без намерения отдавать их, мошенничал и даже ограбил музей в Оксфорде, украв оттуда золотые медальоны и старинные монеты стоимостью более двух сотен фунтов - весьма солидную по тем временам сумму. Есть данные о том, что за свои дела Жан-Полю Марату даже пришлось провести некоторое время в заключении.

Деньги Марата никогда не интересовали - он бредил одной лишь славой, жаждал ее, мечтал о ней и к ней стремился. Слава в его понимании была неразрывно связана с властью над людьми, над умами и сердцами поклонников и почитателей.

Полный самых неуемных амбиций, он пытался блеснуть то на одном, то на другом поприще и всюду терпел неудачи.

Врачом Марат считался весьма посредственным. Да, он был врачом свиты графа д"Артуа, но обратите внимание - не самого графа пользовал Марат, а всего лишь его челядь.

Как ученый Марат не состоялся. Его никогда не интересовала наука - он только пытался спихнуть кого- либо из авторитетов с пьедестала, чтобы самому занять его место.

С самонадеянностью недоучившегося выскочки Марат в своих опусах, более заслуживших название пасквилей, обливал грязью Вольтера, уличая его в невежестве, пытался критиковать Ньютона, ну а великого химика Лавуазье и вовсе называл шарлатаном.

Ньютон, умерший задолго до рождения Марата, досаждал ему больше прочих своей устойчивой, поистине всемирной известностью. Амбициозный Марат желал стяжать себе всю мировую славу, не оставив ни крохи как современникам, так и тем, кто жил раньше.

Марат-писатель с большой натугой родил один- единственный роман из польско-русской жизни, дочитать который до конца не удавалось, кажется, еще никому - от знакомства с картинно-благородными польскими графами и их необычайно чувствительными возлюбленными неудержимо клонит в сон. Старик Вольтер написал на роман Марата очень едкую разгромную рецензию, оттого-то Марат и пытался убедить всех в невежестве великого философа. Вольтеру повезло - он умер в 1778 году, задолго до революции, во время которой ему однозначно бы не поздоровилось. Подобно всем мелким и ограниченным душонкам, Марат не умел ни забывать, ни прощать. О, «Друг народа» непременно бы отыгрался на Вольтере, будь предоставлена ему такая возможность!

Лавуазье Марат возненавидел по другой причине - за то, что великий химик упорно не обращал никакого внимания ни на «научную» деятельность Марата, ни на его критические нападки, руководствуясь крайне разумным принципом «собака лает - ветер носит».

«Есть два Марата: Марат до революции и Марат во время революции, - писал Марк Алдамов. - Первый достаточно понятен. Это был несносный человек, человек с нестерпимым характером, каких каждый из нас не раз встречал в жизни. Добавлю, человек с немалыми достоинствами: большого трудолюбия, больших знаний, энергичный, честный и бескорыстный, быть может, даже и не очень злой. И со всем этим, повторяю, невыносимый. Его и тогда, кажется, все терпеть не могли. Чудовищная нервность у него сочеталась с манией величия, а мания величия дополнялась патологической завистливостью».

Насчет честности Адцанов явно польстил Марату, человеку весьма неразборчивому в вопросе добывания средств для существования и саморекламы. Все остальное же подмечено очень метко и точно.

С горя Марат даже пробовал снискать славу на юридическом поприще, приняв участие в конкурсе Бернского экономического общества на лучший проект реформы уголовного права. Его «План уголовного законодательства», опубликованный в 1782 году, современников, мягко выражаясь, не впечатлил.

Если бы не революция, он так бы и умер безвестным авантюристом, одним из тысяч пасынков славы, некрасивым одиноким неудачником. Не исключено, что извилистый жизненный путь мог привести его на виселицу или под топор палача - у Марата были для того предпосылки, первой из которых были его непомерные амбиции. Впрочем, на старости лет он мог бы остепениться и зажить тихой добропорядочной жизнью, хотя верится в это с трудом. Неугомонный Марат и спокойная размеренная жизнь - понятия взаимоисключающие.

Фортуна благосклонна к настойчивым, правда, не всегда она благоволит достойным. Марату повезло - ему была предоставлена прекрасная возможность проявить себя. И обеспечил эту возможность не кто иной, как король Франции Людовик XVI, при котором народ французский обнищал вконец, что называется, дошел до ручки.

Аристократы купались в роскоши, простолюдины умирали с голоду, а буржуазия была недовольна состоянием дел, и прежде всего - чудовищной инфляцией. В монетах, которые чеканил королевский двор, с каждым днем становилось все меньше золота и серебра и все больше примесей, вроде меди.

Отберите у людей веру в будущее - и они проявят себя с наихудшей стороны. Рост народного недовольства, искусно разжигаемый так называемой революционной печатью, вылился в кровавую вакханалию. Все началось с недовольства королем-вертопрахом и королевой-шлюхой, а закончилось черт-те чем.

Марат издавал самую революционную из газет - «Ami du peuple» («Друг народа»). Сам издавал, сам редактировал и сам в нее писал, будучи един в трех лицах.

Как журналист, Марат был неистов, кровожаден и бескомпромиссен, оставляя далеко позади всех прочих разжигателей революционного пожара. Он был главным прародителем смуты, и в то же время можно сказать, что он был и ее порождением - именно революция вознесла Марата ввысь, на пьедестал, сложенный из отрубленных по его подстрекательству голов. Очень высоким был тот пьедестал.

Потакая низменным инстинктам толпы, Марат получил власть над ней. Давно известно, что дурной пример заразителен. Жажда кровопролития, неустанно пропагандируемая маньяком Маратом, обуяла тех, кто еще вчера считался добрыми французами, совершенно не склонными к насилию.

Аппетит приходит во время еды. «Еще год назад пять или шесть сотен отрубленных голов сделали бы вас свободными и счастливыми, - писал Марат в июне 1790 года. - Сегодня придется обезглавить десять тысяч человек. Через несколько месяцев вы, может быть, прикончите сто тысяч человек. Вы совершите чудо - ведь в вашей душе не будет мира до тех пор, пока вы не убьете последнего ублюдка врагов Родины...»

Пока не будет убит последний француз...

Что плохого сделали Марату аристократы? Всего лишь осмелились жить лучше его - и были жестоко наказаны за это.

Чем досадили ему простые обыватели? Ничем, они попросту стали жертвой, которая была принесена для упрочения власти Марата.

«Перестаньте терять время, изобретая средства защиты. У вас осталось всего одно средство, о котором я вам много раз уже говорил: всеобщее восстание и народные казни. Нельзя колебаться ни секунды, даже если придется отрубить сто тысяч голов. Вешайте, вешайте, мои дорогие друзья, это единственное средство победить ваших коварных врагов. Если бы они были сильнее, то без всякой жалости перерезали бы вам горло, колите же их кинжалами без сострадания!» - призывал Марат своих сограждан.

Ярость его усиливалась неизлечимой кожной болезнью, сопровождавшейся нестерпимым зудом. Многие биографы ошибочно называют ее проказой, якобы подхваченной Маратом еще во время работы врачом в Англии, однако они ошибаются - при проказе не бывает зуда. Скорее всего, Марат страдал (или был наказан провидением за свою жестокость) экземой.

Болезнь вынуждала Марата целыми днями просиживать в ванне с теплой водой - только там зуд стихал. Сидя в ванне, он писал свои людоедские опусы, сидя в ванне, принимал посетителей, сидя в ванне, порой и засыпал. Кстати говоря, ванна в те времена была неслыханной роскошью.

Марк Алданов не без иронии советовал всем поклонникам Марата произвести простой опыт - прочесть одну за другой в старых комплектах «Ami du peuple» его последние статьи. В этих статьях Марат требовал уже двести шестьдесят тысяч голов контрреволюционеров!

В начале же революции «друг народа» был куда умереннее. Тогда он настаивал только на том, чтобы на восьми сотнях деревьях Тюильрийского сада было повешено восемь сотен депутатов с ненавистным Марату политиком - графом Мирабо - посредине. «Однако он лишь сходил с ума - не успел сойти совершенно, - писал о Марате Алданов, - сквозь бредовые кровавые статьи, от которых гибли сотни людей, все время сквозит совершенно ясная мысль, именно ясностью выделяющая его из толпы других участников французской революции. («Только индюки ходят стадами», - любезно говорил он членам Конвента.) Эта мысль: нужна диктатура, необходима кровавая диктатура, без диктатора мы не спасемся, вне диктатуры нет выхода!.. Он долбил ее упорно, без вывертов, с большой силой. Надо думать, в диктаторы он намечал самого себя. Вызванные им страшные сентябрьские убийства достаточно ясно показывают, чего можно было ждать от диктатуры Марата».

Кровожадный истерик Марат в конце концов надоел и своим соратникам - членам Национального собрания, тем более что те же Мирабо, Лафайет, Бриссо, Кондорсе были, что называется, профессиональными политиками, добрую половину жизни терпеливо шедшими к власти и совершенно не желавшими делить ее, а точнее говоря - отдавать ее какому-то безвестному проходимцу, скучному литератору, сомнительному ученому и никудышному врачу, преуспевшему разве что в лечении венерических заболеваний. Он вынырнул из мутного революционного потока, явился из небытия, и именно туда его следовало отправить.

Ненависть к Марату со стороны видных деятелей французской революции усиливалась гипертрофированным индивидуализмом Марата, его эгоизмом. Марат жаждал славы единственного спасителя Франции и ради этого готов был стать ее могильщиком.

Терпение иссякло в тот день, когда Марат написал в своей газете: «К оружию, граждане!.. И пусть ваш первый удар падет на голову бесчестного генерала (под бесчестным генералом подразумевался Лафайет. - А. Ш.), уничтожьте продажных членов Национального собрания во главе с подлым Рикетги (здесь речь шла об адвокате Мирабо, «мозге» революции. - А. Ш.), отрезайте мизинцы у всех бывших дворян, сворачивайте шею всем попам. Если вы останетесь глухи к моим призывам, горе вам!»

«Бред сумасшедшего!» - скажут читатели и нисколько не погрешат против правды - нормальный человек подобного не напишет. Но не надо забывать, что призывам этого сумасшедшего следовали десятки тысяч французов!

Генерал Лафайет, герой освободительной войны в Америке, незаслуженно обозванный «бесчестным», прочтя очередной пасквиль Марата, вознегодовал и немедленно отправил триста человек в типографию «Друга народа». Типография была разгромлена, а весь оставшийся нереализованным тираж газеты конфискован. Сам Марат сумел избежать ареста, словно крыса, забившись в дыру, - «Друг народа» спрятался в погребе, принадлежавшем одному из его сторонников, где и продолжал строчить свои кровавые опусы.

В них, давая волю обиде, он призывал убивать солдат национальной гвардии, поймать и оскопить генерала Лафайета, повесить «продажного» Мирабо.

Разумеется, его искала полиция, но Марат, сменявший одно убежище за другим, был неуловим - правда, все убежища оказывались, что называется, некомфортабельными - погреба, подвалы, чердаки. Устроиться со всеми удобствами предложил «другу народа» рабочий его типографии по фамилии Эврар. Эврар сообщил, что его невестка Симона, простая работница игольной фабрики, почтет за честь предоставить Марату крышу над головой. Марат с радостью согласился и поселился в доме № 243 по улице Сент- Оноре.

Симона Эврар, дочь корабельного плотника из Турнюса, оказалась хорошенькой сероглазой брюнеткой лет двадцати пяти. Она была горячей сторонницей Марата, зачитывавшейся его статьями, восхищавшейся им и сочувствующей ему. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, едва увидев воочию «друга народа», Симона тут же влюбилась в него и с первой же ночи начала делить с ним ложе. Это был маленький подвиг, с учетом того, что тело Марата было покрыто язвами, издававшими весьма ощутимое зловоние. Любовь поистине зла...

На дворе был декабрь 1790 года.

Симона оказалась сущей находкой, настоящим подарком судьбы. В ее маленькой квартире на улице Сент-Оноре Марат блаженствовал, окруженный любовью, нежностью и заботой. Симона не жила с ним, она служила ему, служила самоотверженно и беззаветно, как и подобало служить великому, по ее мнению, человеку.

Она боготворила Марата, и, надо сказать, ему это нравилось. Крыша над головой, вкусные обеды, ванна, взятая напрокат из какой-то лавки, удобный письменный стол, за которым так хорошо пишется, теплая и чистая постель, в которой лежит готовое к ласкам молодое тело... Это был рай, сущий рай на земле, рай, в существование которого Марат по-настоящему никогда не верил.

Прожив несколько дней у Симоны, Марат получил сообщение о том, что якобы его убежище раскрыто и посланцы генерала Лафайета буквально с минуты на минуту схватят его. Испуганный Марат поспешил покинуть квартирку Симоны и укрылся у знакомого католического священника в церковном приделе. Там было холодно, сыро и неуютно, поэтому вскоре Марат покинул это убежище, чтобы укрыться в доме некоего гравера по имени Маке.

Пользуясь гостеприимством гравера, Марат попутно соблазнил любовницу хозяина - хорошенькую двадцатипятилетнюю особу по имени Фуэс. Стоило доброму граверу на неделю-другую отлучиться из дому по делам, как Фуэс начала дарить своей благосклонностью Марата. Вернувшись домой, Маке вышвырнул на улицу обоих - и неверную Фуэс, и вероломного Марата.

Марат отправился к Симоне, трезво рассудив, что по прошествии времени там его искать уже не станут. Симона крайне обрадовалась его возвращению, и все вернулось на круги своя - Марат писал, а она служила ему.

В следующий раз Марат покинул Симону, уехав в Лондон, где он чувствовал себя в большей безопасности, чем в Париже, но безденежье принудило его быстро вернуться обратно. Поиски денег оказались безуспешными, и на выручку пришла верная Симона - руководимая любовью и патриотизмом, она отдала Марату все свои скромные сбережения.

В один из мартовских дней 1791 года, когда ярко светило солнце, Марат взял свою любовницу за руку и, упав рядом с ней на колени, воскликнул: «В великом храме Природы клянусь тебе в вечной верности и беру свидетелем слышащего нас Творца!» На этом церемония бракосочетания «по Марату» закончилась. Расчувствовавшись, Симона прослезилась и обняла любимого.

Поскольку даже во время революции ни французское законодательство, ни сами французы не признавали бракосочетаний, заключенных без свидетелей «в великом храме Природы», Симона Эвpap вплоть до смерти Марата предпочитала называть себя его сестрой. Лишь после убийства «Друга народа» их брак был признан законным, что дало безутешной Симоне право именоваться вдовой Марата.

Марк Алданов писал о Симоне Эврар: «Эта несчастная женщина по-настоящему любила Марата. Она была предана ему как собака, ухаживала за ним день и ночь, отдала на его журнал свои сбережения, которые копила всю жизнь. Он был старше ее на двадцать лет и страдал неизлечимой болезнью. Марат, безобразный от природы, был покрыт сыпью, причинявшей ему в последние годы его жизни страшные мучения. Влюбиться в него было трудно. Его писания едва ли могли быть понятны малограмотной женщине. Славу и власть «друга народа» она ценила, но любила его и просто по-человечески. Кроме Симоны Эврар, вероятно, никто из знавших его людей никогда не любил Марата».

Весьма вероятно. Кроме разве что англичанки Анны-Летиции, с которой у Марата были более-менее длительные отношения. Все остальные увлечения Марата были недолгими и весьма разнородными по социальному статусу - от маркиз до работниц типографии, в которой печатался «Друг народа». Связи свои Марат афишировать не любил - образ безгрешного праведника был составной частью его репутации.

О своей репутации Марат заботился неустанно, пестовал ее и лелеял. Он с огромным вниманием следил за тем, как хвалят других, и весьма старательно (причем не всегда удачно) рекламировал себя самого.

Редактор одного журнала, некий Бриссо, считавшийся приятелем Марата, получал от него для публикации готовые рецензии, в которых Марат превозносил Марата до небес. Превозносил безудержно, чрезмерно, неустанно, буквально по любому поводу.

Однажды, уже в период революции, у Марата вышел конфликт в Париже, на Новом мосту, с отрядом королевских войск. Да и не конфликт, а так - словесная баталия. Вернувшись домой, Марат тут же послал Бриссо заметку, в которой говорилось, что «...грозный облик Марата заставил побледнеть гусаров и драгунов, подобно тому, как его научный гений в свое время заставлял бледнеть Академию». Согласитесь - написано было очень скромно и достойно. Но вот Бриссо почему-то счел иначе и фразу эту из заметки вычеркнул. В 1793 году, еще при жизни Марата, Бриссо был казнен как враг революции. Делайте выводы...

Когда возникла угроза войны с Германией и Англией, правители которых вознамерились покончить с революцией во Франции, пока ее пламя не перекинулось на другие страны, Марат призвал сограждан всеми силами защищать свое отечество. Но призыв этот был весьма оригинален. 15 мая 1790 года в своем открытом письме «К просвещенным и отважным патриотам» Марат утверждал, что следует противопоставить войне между народами войну гражданскую и, обращаясь к солдатам, советовал им в случае начала военных действий в первую очередь расправиться с врагами внутренними, а уж после защищать революционное отечество. В целях защиты отечества Марат призывал к созданию революционной армии путем вооружения всего народа. Королевскую регулярную армию он требовал сократить до минимума и передать ее под контроль народных масс.

Войны не случилось, но Марат не унимался: «Нападайте на тех, у кого есть кареты, лакеи, шелковые камзолы, - писал он. - Вы можете быть уверены, что это аристократы. Убивайте их!» Чтобы быть уверенным, что его советам следуют, Марат требовал изготовления в огромных количествах «надежных ножей с коротким, хорошо наточенным лезвием», при помощи которых патриоты могли бы убивать каждого подозрительного. Поистине - поднявший нож от ножа и погибнет!

После долгого, почти четырехмесячного перерыва, благодаря жертве Симоны Эврар, очередной номер «Друга народа» в свет вышел. Марат и Симона, не помня себя от счастья (он - оттого, что снова получил возможность ежедневно подстрекать толпу к убийствам, а она - оттого, что рядом был любимый человек), переехали на улицу Кордельеров в четырехкомнатную квартиру (столовая, гостиная, кабинет и спальня), снятую Маратом. Здесь «Друг народа» чувствовал себя в полной безопасности, впрочем, вполне возможно, что его к тому времени уже и перестали искать.

«Оглянитесь! Вас предали! Вы голодаете, а лавки распирает от товаров. Ваше правительство - хлюпики и трусы - боится навести революционный порядок. А мы будем очищаться. Всех подозрительных - на эшафот!» - после всего пережитого Марат остался верен себе, верен своим кровожадным инстинктам бешеного зверя.

Трон под Людовиком XVI к тому времени уже не шатался, а просто ходил ходуном. Год выдался неурожайным (огромной силы ураган, да еще с градом, побил все посевы), и в разоренной бездарным правлением стране по осени начались хлебные бунты. Вместо того чтобы попытаться как-то выправить ситуацию, король закатил роскошный банкет в честь офицеров Фландрского полка. «Пир во время чумы» послужил поводом к народному восстанию - разъяренная толпа оголодавшего народа отправилась маршем на Версаль из Парижа...

Долгожданный час торжества настал! «Друг народа» с помощью своей газеты стал пуще прежнего разжигать народный гнев, хотя тот и так вырос до угрожающих размеров. Всю Францию охватила жажда убийства. Гильотины работали без остановки, на виселицах не хватало места... Марат торжествовал.

В сентябре 1792 года членом Конвента - высшего органа власти революционной Франции - стал, вместе с Робеспьером, Дантоном, Камиллом Демуленом и Филиппом Орлеанским, гражданин Марат, президент Якобинского клуба. «Узнайте и еще об одном факте, факте, который стоит многих: Марат не только здесь, но и имеет собственное почетное место (tribune particuliere). Какие перемены произошли с Маратом, вытащенным из своего темного подвала на эту сияющую «особую трибуну»! Каждый пес имеет свой праздник, даже бешеный пес. Злополучный, неизлечимый Марат, Филокгет (царь Мелибеи, принявший участие в походе на Трою греческих царей и убивший Париса. - А. Ш.), без которого не взять Трои! Сюда вознесен Марат, теперь главная опора правительственной власти», - писал историк французской революции Томас Карлейль.

Один из современников писал о Марате так: «У него в душе проказа; он пьет кровь Франции, чтобы продлить свои мерзкие дни. И если Франция не избавится от этого чудовища, анархия, со всеми ее ужасами, пожрет детей нации».

Появление неистового «Друга народа» на трибуне республиканского Конвента, по словам современников, было похоже на видение Медузы-горгоны. Лохматый, сверкающий глубоко запавшими глазами, в потрепанном засаленном фраке, в рубашке с расстегнутым воротом, с непременным огромного размера пистолетом за поясом, Марат выглядел воинственно, вызывая ужас и омерзение не только врагов революции, но и членов Конвента. «Этот одержимый фанатик внушал нам всем какое-то отвращение и оцепенение. Когда мне показали его в первый раз, когда он дергался на вершине Горы (так назывались верхние трибуны Конвента, занятые якобинцами, соратниками Робеспьера. - А. Ш.), я смотрел на него с тем тревожным любопытством, с которым смотрят на некоторых отвратительных насекомых. Его одежда была в беспорядке, в его бледном лице, в его блуждающем взоре было нечто отталкивающее и ужасное, что наполняло душу тоской. Все мои коллеги, с которыми меня связывала дружба, были со мной согласны», - вспоминал республиканец Левассер.

Глашатай насилия, Марат враждовал с так называемыми «жирондистами», сторонниками революционной законности, к которым главным образом относились депутаты из департамента Жиронда. Жирондисты называли Марата «желчной жабой, которую глупое голосование превратило в депутата» и видели в нем воплощенное зло.

Марат не мог смириться ни с какой властью, в том числе и с той, которую сам представлял в Конвенте. Свержение партии жирондистов (сопровождаемое, как и положено, массовыми казнями) произошло при прямом участии Марата. В конце мая - начале июня 1793 года партия жирондистов была изгнана из Конвента, а депутаты, входящие в нее, были объявлены вне закона. Если Париж, одурманенный «Другом народа», приветствовал это решение, то в провинции падение жирондистов и последующее установление диктатуры «непримиримых» якобинцев восприняли как предательство идеалов революции. Франция раскололась на два лагеря, которые вскоре пошли войной друг на друга.

Тем временем Марат продолжал заниматься любимым делом - разоблачал явных и мнимых врагов революции, требуя применения к ним революционного террора - казней без суда и следствия, по одному лишь подозрению. По Франции прокатилась волна ужасных погромов. Ни один внешний враг за всю историю страны не наносил ей такого ущерба, как сами французы, подстрекаемые свирепым Маратом. Смерть простерла свои крылья над несчастной Францией, и мрачной жатве ее, казалось, не будет конца...

Нравы того времени прекрасно иллюстрирует история жестокого убийства одной из фавориток Марии-Антуанетты, несчастной принцессы де Ламбаль.

Бежавшая в Англию, она вернулась во Францию, чтобы служить своей королеве, бывшей в неволе. На родине верную де Ламбаль арестовали и после суда, больше походившего на фарс, отдали на расправу толпе.

Вначале над ней издевались, заставляя идти по трупам, а затем закололи пиками. Однако со смертью несчастной потеха черни не закончилась. Труп принцессы растерзали - одну ногу засунули в жерло пушки, отрезали груди, вырвали сердце, а под конец отрезали голову, насадили ее на пику и понесли к Тамплю, чтобы показать находившейся там королеве... И все это творилось в стране, считавшейся цивилизованной и просвещенной! Можно себе представить, как ликовал Марат, как радостно он потирал занемевшие от письма руки, узнавая о каждой подобной расправе.

Пять лет - небольшой период в истории страны. Если только это обычные годы, а не пять революционных лет.

14 июля 1789 года во Франции произошла революция, провозгласившая благородный лозунг «Свобода, равенство, братство».

9 термидора, а по-старому 27 июля 1794 года, была свергнута установленная в ходе революции диктатура партии якобинцев, возглавляемых Робеспьером, развязавшая в стране революционный террор.

Так называемый триумвират, состоящий из революционных вождей Марата, Дантона и Робеспьера, быстро распался. Его члены друг за другом ушли из жизни. Дантон и Робеспьер окончили свои дни на гильотине, а Марату повезло - «Друг народа» пал от руки двадцатипятилетней красавицы из Нормандии Шарлотты Корде, прапраправнучки великого французского драматурга Пьера Корнеля. 13 июля 1793 года отважная Шарлотта заколола ножом Марата в его ванне.

Шарлотта Корде стала последней женщиной в жизни Марата. Она была республиканкой, так же как и Марат. Только вот девиз «Свобода, равенство и братство» красавица и чудовище понимали по-разному.

Безумие революции, по мнению поэта Максимилиана Волошина, состояло в том, «что палач Марат и мученица Шарлотта Корде с одним и тем же сознанием подвига хотели восстановить добродетель и справедливость на земле».

Перед тем как отправиться совершить возмездие, Шарлотта написала в своем «Обращении к французам»: «Доколе, о несчастные французы, вы будете находить удовольствие в смутах и раздорах? Слишком долго мятежники и злодеи подменяют общественные интересы собственными честолюбивыми амбициями... И вот Марат, самый гнусный из всех злодеев, одно только имя которого уже вызывает перед глазами картину всяческих преступлений, пал от удара мстительного кинжала, сотрясая Гору и заставляя бледнеть Дантона, Робеспьера и их приспешников, восседающих на сем кровавом троне в окружении молний, удар которых боги, мстящие за человечество, отсрочили только для того, чтобы падение их стало еще более громогласным, а также устрашить всех, кто попытался бы, следуя их примеру, построить свое счастье на руинах обманутых народов!»

Шарлотта Корде родилась 27 июля 1768 года в Нормандии, вдали от Парижа, близ города Кан, в знатной, но давно обедневшей дворянской семье де Корде д"Армон. Шарлотта росла не по годам серьезной и весьма начитанной девушкой. Подруги Шарлотты, оставившие о ней воспоминания, с восхищением и удивлением упоминали о возвышенном образе мыслей Шарлотты, сформировавшемся под влиянием выдающихся мыслителей древности, и ее серьезности, выражавшейся в том, что Шарлотта была противницей замужества и никогда не делилась с подругами любовными переживаниями и не поверяла им своих сердечных тайн. «Ни один мужчина никогда не произвел на нее ни малейшего впечатления; мысли ее витали совсем в иных сферах... она менее всего думала о браке», - вспоминала одна из подруг мадемуазель Корде. В отличие от своих болтливых подруг, Шарлотта была малоразговорчива и задумчива. Отданная на воспитание в монастырь, она всерьез обдумывала возможность пострижения, но в итоге все же предпочла остаться в миру.

Несмотря на монастырское воспитание, Шарлотта, по ее собственному признанию, стала убежденной сторонницей республиканских идеалов задолго до революции. Однако действительность разочаровала ее. Под прикрытием благородного лозунга «Свобода, равенство, братство» расцвело кровавое безумие. Возвышенным идеалам не было места в жизни, только в душе девушки, жаждущей справедливости, сохранились они. «Я содрогаюсь от ужаса и негодования, - признавалась Шарлотта. - Будущее, подготовленное настоящими событиями, грозит ужасами, которые только можно себе представить. Совершенно очевидно, что самое большое несчастье уже случилось... Люди, обещавшие нам свободу, убили ее; они всего лишь палачи. Так оплачем же участь нашей бедной Франции!»

Шарлотта все чаще и чаще задумывалась о спасении Франции и о том, что она сама может сделать для своей истерзанной кровавой вакханалией родины. Наконец она решила принести себя в жертву...

От тяжких мыслей Шарлотта часто плакала, а когда ее спрашивали о причине, отвечала: «Я плачу над Францией. Пока жив Марат, кто может быть уверен, что она будет жить?»

Решившись на подвиг во имя спасения Франции, Шарлотта не обольщалась и не надеялась на помилование. Она прекрасно сознавала, что единственным наказанием убийце Марата станет смертная казнь, но тем не менее не отказалась от задуманного. Шарлотта действовала в одиночку, и для того, чтобы вывести из- под революционного возмездия не знавших ничего о ее намерениях родственников и друзей, благородная девушка написала «Обращение к французам, друзьям законов и мира», где объяснила, что убить чудовище она решила сама и осуществила свой замысел, не посвящая никого в свои планы.

Под каким-то благовидным предлогом Шарлотта покинула дом своей тетки в городе Кан, где жила после закрытия монастыря революционерами, и отправилась в Париж, куда прибыла 11 июля 1793 года. Она остановилась в одной из недорогих гостиниц. Примечательно, что, отвечая на вопрос хозяйки о том, сколько времени она собирается провести в Париже, Шарлотта ответила: «Пять дней».

Вначале мстительница намеревалась сразу же по приезде отправиться в Тюильри, где заседал Конвент, и свершить там свое правосудие, но узнала от словоохотливой хозяйки гостиницы (кстати говоря, истовой поклонницы Марата), что «Друг народа» последний месяц не выходит из дома, терзаемый обострением своей загадочной кожной болезни.

Утром 13 июля Шарлотта купила в скобяной лавке в садах Пале-Рояля большой столовый нож с черной рукояткой, искусно спрятала его за корсажем. Около полудня она подъехала на извозчике к дому № 30 по улице Кордельеров, поднялась к дверям квартиры Марата и позвонила. Симона Эврар открыла дверь и отказалась впустить гостью, сообщив ей, что «Друг народа» по утрам никого не принимает.

Шарлотта вернулась в гостиницу, откуда отправила Марату письмо, в котором просила принять ее по некоему важному делу. Ближе к вечеру Шарлотта Корде послала за парикмахером. После того как ее волосы были уложены, она переоделась в красивое белое платье, накинула на плечи шаль, украсила голову высокой шляпой с черно-зеленой кокардой и в этом наряде с веером в руке снова поехала на улицу Кордельеров.

Видимо, предчувствуя неладное, Симона Эврар снова отказалась допустить незваную гостью к Марату. Шарлотта принялась настаивать. Разговор велся на повышенных тонах, Марат, сидящий в ванне, услышал его и велел Симоне пригласить посетительницу к нему. Из ванны он вылезти и не подумал.

Совершенно не выказав смущения шокирующими обстоятельствами оказанного ей приема (купание в ванне в глазах большинства людей было и остается делом весьма интимного свойства), Шарлотта уселась на табурет рядом с Маратом, около четверти часа беседовала с ним о политике, точнее - о депутатах-жирондистах, бежавших в Нормандию, после чего заколола его ножом. Хватило одного удара. Марат вскрикнул, зовя на помощь, захрипел и умер. Шарлотта вышла в коридор, где и была схвачена.

Ее чуть было не растерзали набежавшие сторонники и сторонницы Марата, но национальным гвардейцам все же удалось доставить Шарлотту в тюрьму - растрепанную, раскрасневшуюся, в измятой разорванной одежде.

«Я думала, что умру сразу; люди мужественные и поистине достойные всяческих похвал оберегли меня от вполне понятной ярости тех несчастных, которых я лишила их кумира. Так как я не утратила хладнокровия, то мне горько было слышать крики некоторых женщин, но тот, кто решил спасти отечество, не станет считаться с ценой», - писала в заключении Шарлотта.

В тюрьме она просидела недолго - всего четыре дня. Следствие и суд были скорыми.

Кто внушил вам столько ненависти? - спросили Шарлотту во время суда.

Мне чужой ненависти не требовалось, у меня было достаточно своей! - ответила она.

17 июля, ровно в половине восьмого вечера, в тот час, когда Шарлотта Корде убила Марата, голова ее скатилась на эшафот, где помощник палача подхватил ее за волосы и «от себя» отвесил казненной пощечину.

«Шарлотта Корде, возвышенная душа, несравненная дева! Сколько кротости было в ее лице, когда ее везли посреди неистовствующей толпы! Сколько спокойствия и смелости во взоре! Каким огнем горел ее взор, о какой нежной, но неустрашимой душе говорили глаза ее! Ее взгляд мог бы растрогать даже скалы!» - писал один из свидетелей казни Шарлотты Корде, красавицы, избавившей свою любимую Францию от кровожадного чудовища.

Юдифь поразила Олоферна и рука об руку с ним вошла в историю...

(1793-07-13 ) (50 лет) Место смерти:

Жан-По́ль Мара́т (традиционная передача, французское произношение Мара́ ; фр. Jean-Paul Marat ; 24 мая (17430524 ) , Будри , Невшательское княжество (ныне - кантон Невшатель) - 13 июля , Париж) - политический деятель эпохи Великой французской революции , врач , радикальный журналист , один из лидеров якобинцев . Известен под прозвищем «Друг народа», в честь газеты , которую он издавал с сентября . Вместе с М. Робеспьером руководил подготовкой восстания 31 мая - 2 июня , отнявшего власть у жирондистов . Один из наиболее ярых сторонников якобинского террора , заложивший основы революционной диктатуры. Убит Шарлоттой Корде .

Врачебная и научная деятельность

Увековечение имени и памяти Марата в СССР

В советское время (особенно до войны) получило распространение мужское имя Марат , считавшееся интернациональным, при этом родители не учитывали, что это не имя, а фамилия, к тому же звучащая в оригинале как Мара́.

В СССР выходили апологетические биографии Марата (неоднократно - в серии ЖЗЛ), а также публиковались его произведения.

Киновоплощения

«Французская революция» // La révolution française (Франция - Италия - Канада - Великобритания - Германия , ), (2 части). Режиссеры Робер Энрико , Ричард Т. Хеффрон. В роли Марата - Витторио Меццоджорно .
«Шарлотта Корде» // Charlotte Corday (Франция, ). Режиссер Анри Эльман. В роли Марата - Бернар Бланкан.

Примечания

Литература

Марат Ж. П. Памфлеты. / Под ред. со вступит. статьей и коммент. Ц. Фридлянда. - М.-Л.: Academia, 1934. - 856 с.
Марат Ж. П. Памфлеты. / Под общ. ред. Ф. Кон. - М .: Соцэкгиз, 1937. - 135 с.
Марат Ж. П. Избранные произведения: В 3-х т. / [Отв. ред. акад. В. П. Волгин]. Сост.: Акад. В. П. Волгин и А. З. Манфред. Пер. С. Б. Кана. Вступ. статья А. З. Манфреда. Коммент. В. М. Далина. - М.: Академия наук СССР, 1956.
- Т. 1: До революции. - 360 с.: п.
- Т. 2: От начала революции до Вареннского кризиса. - 316 с.: п.
- Т. 3: От бегства короля до падения монархии. / Пер. с коммент. В. М. Далина. - 420 с.: п.
Левандовский А. П. Сердце моего Марата: Повесть о Жане Поле Марате.. - М .: Политиздат, 1975. - 478 с. - (Пламенные революционеры).
Валовой Д., Валовая М., Лапшина Г. Дерзновение. - М .: Молодая гвардия, 1989. - С. 60-78. - 314 с.
Дюма А. Собрание сочинений. Т. 48. Инженю. Пер. с франц. Л. Токарева. Комментарии Т. Гиоевой, Ф. Рябова. Иллюстрации Е. Ганешина. - М.: Арт-Бизнес-Центр, 2000. - 640 с.
Вагман И. Я., Вукина Н. В., Мирошникова В. В. 100 знаменитых тиранов. - Харьков: Фолио, 2003. - С. 322-326. - 510 с. - (100 знаменитых).

Иностранная литература

Выдержки из сочинений М. напечатал Vermorel («Œuvres de Marat», 1869),
подробную биографию написал Alfred Bougeart («Marat», 1865; в приложении полная библиография трудов М.).
См. ещё Ch. Brunet, «Marat, dit l’Ami du peuple» (1862);
Louis Combes, «Episodes et curiosités révolutionnaires» (1872);
Aulard, «L"éloquence parlementaire pendant la révolution française. Les orateurs de la Législative et de la Convention» (П., 1885).
Jean-Paul-Marat - Œuvres Politiques 1789-1793 (10 vol.), textes et guide de lecture établis par Jacques De Cock et Charlotte Goëtz, Pôle Nord, Bruxelles, 1989-1995.
Marat corrigé par lui-même, Chantier Marat 1, Pôle Nord, Bruxelles, 1990.
Marat en entier et plus que Marat, Vrais et faux journaux de Marat à la Bibliothèque de Lunel (Chantier Marat 5), Pôle Nord, Bruxelles, Montpellier: Centre d’Etude du XVIIIe siècle, 1995.
Marat: Sur le Jugement du chef de l’Exécutif, Chantier Marat 6, Pôle Nord, Bruxelles, 1998.
Marat en famille: la saga des Mara(t) (2 vol. Chantiers Marat 7-8), Pôle Nord, Bruxelles, 2001
Plume de Marat - Plumes sur Marat, pour une bibliographie générale, Chantiers Marat 9-10), Pôle Nord, Bruxelles, 2 vol., 2006.

Источник

Ссылки

«Проект декларации прав человека и гражданина с последующим планом справедливой, мудрой и свободной конституции».
Цверава Г.К. «Марат как естествоиспытатель»
Тарле Е. «Жан-Поль Марат, Друг народа»
Алданов М. «Ванна Марата»
Патрис Гениффе "Марат - идеолог террора"
Чудинов А. В. Ученые и Французская революция
"Что есть истина?" или Убийство Марата в зеркале истории

Категории:

Персоналии по алфавиту
Журналисты по алфавиту
Журналисты Франции
Родившиеся 24 мая
Родившиеся в 1743 году
Родившиеся в кантоне Невшатель
Умершие 13 июля
Умершие в 1793 году
Умершие в Париже
Люди Великой французской революции по алфавиту
Революционеры Франции
Политики Франции
Члены Национального Конвента
Учёные Франции
Убитые политики
Умершие от холодного оружия
Писатели-врачи
Похороненные в парижском Пантеоне
Мемуаристы Франции

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Марат, Жан-Поль" в других словарях:

- (1743 1793 гг.) один из вождей якобинцев в период Французской революции. С сентября 1789 г. издавал газету Друг народа, в которой разоблачал контрреволюцию. Вместе с М. Робеспьером руководил подготовкой народного восстания 31 мая 2 июня 1793 г.,… … Исторический словарь

Марат Жан Поль - (Marat, Jean Paul) (1743 93), один из вождей Французской революции. Работал врачом в Лондоне. В 1773 г. опубликовал трактат «О человеке...», где критиковал взгляды Тельвеция, утверждавшего, что наука философу не нужна. Вернувшись в Париж, издавал … Всемирная история

- (Marat) (1743 1793), один из вождей якобинцев, врач. С сентября 1789 издавал газету «Друг народа». Вместе с М. Робеспьером руководил подготовкой народного восстания 31 мая 2 июня 1793, отнявшего власть у жирондистов. Убит Ш. Корде. * * * МАРАТ… … Энциклопедический словарь

- (Marat, Jean Paul) ЖАН ПОЛЬ МАРАТ (1743 1793), известный деятель Великой французской революции. Родился в Будри близ Невшателя (Швейцария) 24 мая 1743. Его отец, фамилия которого была Мара (он сам добавил конечное т к своей фамилии), был вынужден … Энциклопедия Кольера